 |
| Синагога над лавкой |
 |
| Домашняя синагога |
 |
| Домашняя синагога |
 |
| Кенесе Луцк |
 |
| Малая Кенаса Чуфут-Кале |
Введение
В одном из описаний молдавских городов, сделанном знаменитым османским путешественником Эвлией Челеби в XVII веке, Кишинёв упоминается как "многоукрашенный город" с наличием семнадцати kenîse, несмотря на отсутствие монастырей. Это заявление на протяжении долгого времени вызывало недоумение у историков и лингвистов, так как не соответствует ни известной демографической картине, ни археологическим свидетельствам. В данной статье мы попытаемся рассмотреть возможные интерпретации этой фразы, соотнести их с историческим контекстом, демографическими данными, архитектурными и топонимическими следами, а также с гипотезами о развитии еврейского квартала в Кишинёве.
I. Текст Эвлии Челеби: анализ фрагмента
В оригинале на османском турецком языке фрагмент о Кишинёве в Сеяхатнаме (Том VII) звучит следующим образом:
"Bu dahi bir mükellef boyarlıkdır. Nehr-i Nestorol kenârında gâyet ma‘mûr kasabadır kim gûyâ bir şehr-i müzeyyendir. On yedi kenîsesi var, ammâ manastırları yokdur. Lâkin dükkânçeleri çokdur. Ve cümle evleri saz örtülüdür."
Дословный перевод: "Это также богатое боярское владение. На берегу реки Несторол очень обустроенный городок, как будто украшенный город. В нём семнадцать кенас, но монастырей нет. Однако много лавочек. И все дома покрыты камышом."
Ключевым моментом в этом фрагменте является слово kenîse, которое может означать как "синагога", так и "дом молитвы" или вообще культовое немусульманское здание. В зависимости от контекста, это слово в различных текстах использовалось для обозначения:
синагог (в отношении еврейских общин),
караимских кенас (особый тип храма),
армянских и даже греческих церквей,
мечетей в некоторых провинциях Османской империи,
и даже христианских церквей, часовен или молелен, не имеющих статуса церкви.
Таким образом, перевод "семнадцать кенас" — не единственно возможный. Однако, учитывая отсутствие монастырей и богатство городка, эта фраза всё же указывает на наличие значительного количества малых культовых строений.
II. Еврейское население в регионе в XVII веке
Вопрос о присутствии евреев в Кишинёве до XVIII века долгое время оставался дискуссионным. Большинство источников фиксируют массовое еврейское присутствие в городе начиная с конца XVIII — начала XIX века, после присоединения Бессарабии к Российской империи. Однако археологические и эпиграфические данные свидетельствуют о том, что еврейские общины существовали в Молдавском княжестве и ранее, особенно в таких городах, как Яссы, Сороки, Бендеры, Рышкановка.
Караимы — тюркоязычные иудеи с особыми каноническими традициями — присутствовали в регионе с XIV века, особенно в южной Бессарабии и Крыму. Их присутствие в Кишинёве вероятно, особенно вблизи торговых путей и охраняемых поселений, таких как описанная крепость.
Не исключено, что Челеби в слове kenîse подразумевал, кроме православных церквей и часовен, синагоги, кенасы караимов, а также возможно — молельные дома евреев-сефардов, находившихся под протекцией Османской империи. Таким образом, семнадцать кенас могли быть совокупностью культовых строений, использовавшихся различными конфессиями.
Если принять условную пропорцию в 1 культовое здание на 20–30 домохозяйств, можно предложить разделение: около 5 православных объектов (1 церковь и 4 часовни или небольших церквей на кладбищах), а оставшиеся 12 приходились на кенасы. Каждое культовое здание обслуживало примерно 100–150 человек, поэтому речь может идти о совокупном населении в 1700–2500 человек, распределённых между поселениями, входившими в состав тогдашнего Кишинёва: село Кишинэу, тырг Кишинэу, Гециоань, Буюкань, Вистерничень. Это число могло включать как евреев ашкеназского и сефардского происхождения, так и караимов. При этом часть кенас могла быть сезонными или полупостоянными, функционируя на рынках или у гостевых дворов для торговцев.
III. Планировочная структура и возможное размещение кенас
Исходя из описания поселения в Сеяхатнаме и современных реконструкций, можно предположить, что компактное поселение вокруг крепости имело ограниченную площадь. При этом под рассматриваемой территорией следует понимать не только сам гарнизонный центр, но и прилегающие поселения: село Буюкань, Вистерничень, Гециоань, Кишинэу (сельское поселение) и тырг Кишинэу (торговое поселение). Возможная планировка квартала включала в себя:
улицу Азиятскую (ныне Романэ), ведущую к крепостным воротам,
внутренние улицы вдоль оврага,
родник у северо-восточного угла,
жилые и торговые дома с камышовыми крышами,
небольшие строения культового назначения, встроенные в жилую застройку.
Культовые здания могли быть выполнены из дерева и внешне мало отличались от жилых построек. Их назначение определялось только внутренней организацией пространства и функциональным использованием. Именно это и могло позволить зафиксировать большое количество таких кенас в небольшом поселении.
IV. Альтернативные интерпретации: религиозное многообразие и ошибки восприятия
Существуют альтернативные гипотезы, которые могут объяснить упоминание 17 кенас:
Религиозное смешение: возможно, под kenîse подразумевались молельни разных конфессий — караимов, евреев-ашкеназов, сефардов, армян, возможно, даже старообрядцев или несториан.
Ошибочная идентификация: Челеби или его сопровождающие могли ошибочно отнести христианские часовни или армянские молельни к "кенасам", особенно если они не имели крестов и других отличительных признаков.
Упрощённое описание: автор мог использовать цифру "семнадцать" как условное обозначение множества, а не точное количество.
Архаическое использование слова: в некоторых регионах под kenîse могли понимать любые некрупные культовые строения — от дервишских текке до армянских часовен.
Переводческая ошибка: в некоторых переводах Сеяхатнаме слово kenîse автоматически передаётся как "синагога", игнорируя возможные альтернативы.
V. Археологические и топонимические следы
Несмотря на отсутствие прямых археологических доказательств существования 17 кенис в Кишинёве XVII века, косвенные свидетельства могут поддерживать гипотезу о наличии религиозной инфраструктуры:
Наличие захоронений: на многих старых картах зафиксированы еврейские кладбища, сегодня не сохранившиеся, но располагавшиеся поблизости, что подтверждает глубину и древность еврейского присутствия в этой зоне.
Письменные источники: документы конца XVII — начала XVIII века из Ясс и Сорок упоминают переселение евреев в Кишинёв. Вотчина Кишинэу принадлежала монастырям Галата в Яссах и Фрумоаса, которые, в свою очередь, подчинялись патриарху Иерусалимскому и архимандриту монастыря на горе Синай. Вотчины Кишинэу и Буюкань в XVI–XVII вв. перешли во владение монастырей Галата и Фрумоаса (Яссы), которые не подчинялись Молдавской митрополии Константинопольского патриархата, а были “închinate” (посвящены) Патриархату Иерусалимскому и находились под управлением архимандрита монастыря на горе Синай. Доходы с их вотчин (в том числе из Кишинэу и Буюкань) шли в Иерусалим и на Синай.
Топонимы: исторические названия улиц или участков, связанных с ремёслами и торговлей, могут косвенно указывать на еврейское присутствие (ул. Синагоговская и Еврейская, Синагоговский переулок).
Предания: устные традиции и воспоминания жителей о "еврейской части" старого города, которая совпадает географически, могли иметь глубокие корни.
Заключение
Описание Кишинёва у Эвлии Челеби остаётся важным и загадочным источником для реконструкции городской структуры и конфессионального состава города XVII века. Возможно, именно тот факт, что здесь упомянуто 17 кенас и ни одного монастыря — в отличие от всех остальных городков западнее Прута, которые он посетил в этом путешествии — и послужил поводом для того, чтобы главу о Кишинёве он назвал «Особенности городка Кишинёв». Семнадцать кенас — будь то синагоги, караимские кенасы или молельни других конфессий — свидетельствуют о значительном религиозном многообразии и развитой культовой инфраструктуре, а отсутствие монастыря может говорить о том, что православное население не столь значительное, как в тех городках. Современные археологические находки, анализ лексики и исторический контекст позволяют по-новому взглянуть на это описание.
Дальнейшие исследования, включая археологические раскопки в районе Мазаракиевской церкви, сопоставление с другими османскими источниками и топонимический анализ, могут пролить свет на структуру религиозной жизни в Кишинёве до XIX века. Особенно перспективным представляется междисциплинарный подход с привлечением эпиграфики, лингвистики и антропологии для уточнения терминологии, реконструкции культовой географии и культурной памяти города.
Эта гипотеза, пусть и не подтверждённая полностью материально, открывает новые горизонты в понимании становления многонационального и мультиконфессионального Кишинёва и требует внимательного переосмысления как среди исследователей, так и в общественном сознании.
Комментариев нет:
Отправить комментарий